На нем галоши и тулуп,
Чуть краше городского снега,
Портки хмельного печенега
И сидор с лошадиный круп.
Он так раскатисто басит,
Что свет дрожит в настенных лампах,
Танцовщица в витых пуантах
В глазу его свечой горит.
А пахнет он бедой и хной,
Домой его тащить не надо;
Он сам придет как Торквемада,
Или непрошеный герой.
Постой-! Кричат ему!- Постой!
А он из прошлого. Не слышит.
И кошек, пламенных воришек,
Как пастырь водит за собой.
Вот так живет весь долгий год,
Лишь очередь придет курантам,
Его вдруг именуют Санта
И петь ссылают в переход.
С пищалками и леденцами,
Оленями папье-маше,
Бумагой резанной, санями
И керосинкой в шалаше.
Он Санта Коля, Дед Иосиф,
В среде волхвов иранских- босс,
Он Папа Ноэль имя сносит,
И величается Мороз.
На две злосчастные недели
Он главный мученик Иов,
Но собутыльникам под елью
С остатка вынести готов.